Дорога на Юг

Сага боевых лошадей

------ 6 5 4 3 2 1
Am9  = 0 0 2 2 0 0
Am11 = 0 3 2 2 0 0

// Обыгрыш D во 2-м и 4-м куплетах:
e|--2--3-2-0-----
H|--3--------3---
G|--2----------2-

Intro: Am(V) G#m(IV) Gm(III) Am(V)

     Am               D
Hа круто посоленной хрупкой крупой
     F      G(III) Am Am11 Am Am9
вздыхающей палубе
       Am                D
Hас, крупами сдвинув, везут на убой
   F        G    A
Гаральдовы баловни.
  С(III)             G           G-F#-F
Оседланы наспех, в единый доспех
   F          Em
щитами закованы,
  С                G         G-F#-F
Идем впереди низкопалубных всех
     F        Em   Am
за драккаром конунга.

Ах, конунг, ты в помыслах бранных своих
небес неизменнее!
Пока в парусах добрый ветер не стих,
плюешь на знамения.
А те десять тысяч бедовых голов,
что в плаванье проданы,
С норвежских фиордов, с шотландских холмов -
лишь лестница к Лондону.

Hо глаз лошадиный людского ясней,
нам в счастье не верится.
Мы дремлем на досках и видим во сне
птиц черных над вереском.
Hе будет возврата из черной дали
ни пешим, ни конному.
Вам всем отрядят по три фута земли,
и семь футов - конунгу.

Лишь берег, чтоб бегать, спустив стремена
над мертвыми - берег нам.
Ослепнет от слез твоя, конунг, жена
на пристани Бергена.
Ты думаешь - смерти страшимся? Черт с ней,
для страха лета не те.
Саксонские стрелы летят не в коней,
а в тех, кто на их хребте.

Прозрей! Осади многовесельный струг!

...По вереску летнему
Hас гонят гаральдовы скальды на юг,
к их пиру последнему...

(c) Эжен д'Альби
/// Подбор аккордов: Андрей Богданов, Алексей Меллер

Сирвента

(пропев)
Най, на-на-на, на'-на, на'-на       F C
На'-на, на'-на, на'-на              E Am
Най, на-на-на, на'-на, на'-на       F C
Най, на-на                          E

По рубцам земных изнанок            Am
весело хромать, изгнанник!          Am
Ноги в руки, чоботы в грязи.        Am G
Если, Боже, будешь в духе,          Dm
вспомяни о бывшем друге             E
герцога Армана дю Плесси.           F E Am
(Герцога Армана дю Плесси.)         F G A

Ходят сплетни важно, как слоны,     F G C
по губам обманутой страны.          Dm E Am
Знает герцог, в чем моя вина,
только этой правде - грош цена.

(пропев)

И на дуврских скалах черных,
с честью наспех разлученный,
комкая предсмертные часы,
- Веру в Тя зачем ты рубишь? -
возопит к Христу из рубищ
бывший друг Армана дю Плесси.

Никому до нас, брат, дела нет
в этой и любой другой стране.
Ты еще не труп? Имей в виду -
просто место занято в аду.

Если, мой товарищ рыжий,
будешь часом ты в Париже -
до ушей господних донеси:
(может, их хоть лай твой тронет?)
верен был кресту и трону
бывший друг Армана дю Плесси.

Мое имя в язвах клеветы
будешь знать, о Боже, только ты
Но от участи моей
ты все ж спаси
герцога Армана дю Плесси.

(с) Эжен д'Альби
/// Подбор аккордов: Андрей Богданов

Псалом крестоносца

----- 6 5 4 3 2 1
Cm7 = x 3 5 3 4 5
s = slide
p = pull-off

    Gm              Dm   A|-7-8-7-3-
У смерти - голос ребенка.
   Gm               Dm   e|-s6p5-
Мотив журавлиного клина
     F                 D
сквозит в ее странной песне,
     D#
слегка леденящей кровь,
D|-8-7-5-
A|-----5-, Gm
      D#        F       G
как дробь из охрипшего бонга,
     D#        F       G
как меч в животе пилигрима,
 C(III)             Cm(VIII)
легшего молча в барханы
      G       G#  B(VI) G# G
под свист аравийских   ветров.

   Cm7            Cm
У смерти - белые ризы
      Cm
с подбоем закатного цвета.
  G#m          Gm
Она по-своему тоже -
  G#    B(VI)   C(VIII)
апостол и пилигрим.
  G#m           G
Она замыкает харизму,
      G#m               G
где круг - это символ света,
     G#      B(VI)  C(VIII)
в котором парит, пируя,
   G#     B(VI) C(VIII)
Небесный Иерусалим.

Возлюбленный граф, оставьте!
Ну что вам - здравие тела?
Моленье о чаше не красит
даже Иисуса Христа.
Чем похотей плоти, по правде,
страшней сарацинские стрелы?
Ведь жизнь - Содом и Гоморра.
а смерть как младенец чиста.

Пробит провансальский панцырь,
слепивший глаза из-под рубищ -
лучше подтвержденье
бренности бранных утех.
Здесь мы, всеведущий пастырь,
мы, кого любишь и рубишь!
Узришь недостойных, Отче -
прими в свое лоно и тех!

Посвист дамасской стали
сулит могильную серость.
Знал я всего две страсти
и не избыл их в пути.
Одна из них - сладкий Бахус,
другая - палящий Эрос.
Не видел греха в них, Боже,
не видел так же, как Ты!

У смерти - ангельский голос.
Мотив журавлиного клина
сквозит в ее странной песне,
слегка леденящей кровь.
Да будет же тучным колос,
возросший у Иерусалима!
И плевелам, и пшеницам
даждь днесь спасенье и кров!

Gm Dm A|-7-8-7-3-
Gm Dm e|-s6----5-

(с) Эжен д'Альби
/// Подбор аккордов: Беловлас

Плач по Провансу

    Am           Em       F            E
Kровит на лбу материка истерзанный Прованс.
   Dm             G            Cm
И небо - лик Предтечи, где сентябрь напробор
    F       Gm         G#    B     C
расчесывает облака, ненастен и гриваст.
    Am    G     F     E    B                E
Он распахнул свои крыла от Арль до Иль-де-Франс,
     A       D#
но брызжет гной
    A     D#
земли родной
    Dm   D#m   Dm
из почернелых пор...

   Cm           Dm              G
Excuse moi, вы мерзость, монсеньор!

Em

Но страшен стон, и душен сон,
где светом стала тьма.
В стране безбожных дударей
теперь всегда минор.
Летит на мертвый Каркассон
тоскливая зима,
и город Альби, где в домах
ни окон, ни дверей,
опять распят
гульбой солдат
и гордым лязгом шпор...

Excuse moi, вы лживы, монсеньор!

Но в чем, мон дье, мой черный бог,
моих лесов вина,
где Лангедойль и дерзкий Юг
ведут с рожденья спор?
Где символ веры - копья в бок,
где вера есть война?
Где кровью просочился луг,
и гладь озер, и бор,
где сеешь ты
кость на кости
в горсти альпийских гор?

О, будь же, будь ты проклят, монсеньор!

Но грянет час - воскреснет Юг,
надменный Царь Миров,
и Ангел Тьмы на Лангедойль
извергнет глад и мор,
и воплем королевских сук
взъярится чертов лов,
и на один взойдут костер
и папа, и король.

Эй, ветер,
взвей
золу церквей,
распятий бренный сор!

В тот час придет расплата, монсеньор.

(с) Эжен д'Альби
/// Подбор аккордов: Беловлас

Серый ангел

------------ 6 5  4  3  2 1
Am2        = x x  2  2  x x
Cmaj7/G    = 3 3  2  x  x x
Hm7/A(III) = x x  4  4  3 x
Dm/A(VI)   = x x  7  7  6 x
Am7(VIII)  = x x 10  9  8 x
D/A(X)     = x x 12 11 10 x
F/A(XIII)  = x x 15 14 13 x

Cерый ангел
над каменной песней испуганных башен.
Гонит зима
головы листьев
с плечей придорожных ветел.

Быть беде!
В рог затрубив, раскидист и страшен,
серого ангела гонит к Провансу
северный ветер.

Am2

Ветер треплет
             G
на нитке дождя
  F     Em     Am2
змея тяжелого неба

               G
Смерть светил.
                  F         Em      Am2
Время движется вспять в кривой карусели.
 G#m(IV)
Серый ангел!
          G(III)
В хляби упали
                  Hm(VII)
несжатые тучные хлебы,
       A(V)               Cmaj7/G G(III)
и под тяжестью конниц врага-------а
   A(V)    H(VII)
дороги просели.

Am2

 Am
Запахнись
          Hm7/A(III)
в рубище вереска
      Dm/A(VI)         Am
ты сегодня отчетливо слышал

  Am7(VIII)
Ржанье рогов
              D/A(X)   F/A(XIII) Am   G
и тележных колес перекличку   лихую.

Серый ангел скребется крылом
      F        Em      Am    G
по взмокшим от ужаса крышам,
                       F
о судьбе трубадурского юга
  Em               Am
хрипло смеясь и ликуя.

Глотки дорог
             Hm7/A(III)       Dm/A(VI)          Am
перехвачены песней железа, копыт и знаменного хлопа.
Am7(VIII)
Уши лесов
             D/A(X)             F/A(XIII)
заложило от конского храпа и пьяного ора:
   Am            G
"Глория дей!"

... Ангел серый -
    F                 Em     Am
а крылья из красного бархата оба,
          G
и между крыл -
       F
лилия Севера,
          Em        Am
смятая львом де Монфора.

Пой, трувор!
           G
Время пришло
    F          Em      Am
подняться на древние стены.
Пой, трувор!
          G
Ставни дубовых щитов
  F         Em       Am
в окнах притихшего крова.

 G#m(IV)
Вены дорог
              G(III)
от Байе до Тулузы
                     Hm(VII)
набухли и сделались серы.
      A(V)              Cmaj7/G       G(III)
Серые ангелы пляшут на конских хребта-ах,
      A(V)              H(VII)
как псы в предвкушеньи лова.

Am2

Серый ангел
              G                 F
над каменной песней испуганных башен...

e|-------------0-|-----------0-|-------------|
H|-1h3-1-0-1-3---|-3-1-0-1-3---|-3-1-0-1-----|
G|---------------|-------------|---------2---|
D|---------------|-------------|-----------2-|
A|---------------|-------------|-------------|
E|---------------|-------------|-------------|

Am

Серый ангел.
          G             F
В хляби упали несжатые тучные хлебы...

e|-------------0-|-----------0-|-------------|
H|-1h3-1-0-1-3---|-3-1-0-1-3---|-3-1-0-1-----|
G|---------------|-------------|---------2---|
D|---------------|-------------|-----------2-|
A|---------------|-------------|-------------|
E|---------------|-------------|-------------|

  Am
Глотки дорог
             G                F                 Am
перехвачены песней железа, копыт и знаменного хлопа...

       G                  F
Серого ангела гонит к Провансу
          Am
северный ветер...

(с) Эжен д'Альби
/// Подбор аккордов: Роговцев (Странник)

/// Примечание:
Gloria dei! - Слава Богу! Хвала Господу! (лат.)

Грааль

[Строй Drop D]

---- 6 5 4 3 2 1
D  = 0 0 0 2 3 2
Dm = 0 0 0 2 3 1
D5 = 0 0 0 x x x
F5 = 3 3 3 x x x
G5 = 5 5 5 x x x
A5 = 7 7 7 x x x
C  = C(III)
B  = B(I)

Intro: ||: Dm(V) C B Am Dm :|| 2

D5                 C                     B
 Mой арбалет заржавел, мой рог свое отыграл
D5                     C                     B
 Ушел в астральный предел, разъят на камни, город Альби.
F5                      C  D5                   A5
 А в небе - стон сентября,  там вестник-ворон блажит:
"Грааль!
Грааль!
Грааль!"
G5                                  B     Am        D
 А с моря падает ночь, красна, как вопль судной трубы.

F5                   G5                 D5
 И где теперь твое дно, эпохи каменный ларь?
F5                G5                 D5
 На смену чуду огня приходит фьеста папских костров.
A5               D5
 А рыцарь Хуго, добрый катар,
  B           C       F5
знал, где схоронен Грааль.
G5              B
 Еще Кламен и Экар,
            B      Am        Dm
насмешники риз, молитв и постов.

Dm(V) C B Am Dm

По следу крался в ночи легат, слуга Сатаны,
где лемех воинства Тьмы перепахал Прованс и Гиень.
Будь крепок, рыцарь Эмваль!
О нас печется наш бог Агни.
а древний меч сохранит
от ярости кастильских гиен.

Пять тысяч ведьминских лун - как цепь из мертвых голов.
А рыцарь Хуго давно забыл, как пахнет свежая кровь.
Он почернел от дождей, оглох для труб и суетных слов,
он стал травой у копыт священных гангских коров.

Dm(V) C B Am Dm

И вот замкнулись века, и стали как пектораль.
Как пектораль на груди у сына скифской белой степи.
И паж-насмешник Экар,
что нес у сердца святой Грааль,
стал иудейским песком
в тени христовой левой стопы.

Где нынче, рыцарь Эмваль, твоя волшебная сталь?
Тобой схоронен Кламен средь марсианских душных болот.
Он был минутой в ночи эпох
он ей же по смерти стал,
и повторяет, как заводной,
свой бесконечный полет.

 R:
e|-10-
h|-10-
g|-10-
d|-10-

F5                 G5                        D5   R
 И Бог, устав от эпох, свернул их тихо в спираль.
F5                G5                 D5         R
 и возложил беглецам ее Господь на бледные лбы.
A5                  D5
 В корень Древа Добра и Зла
    B     C      F5
из горла чаши Грааль
G5                 B
 на землю падала кровь, красна
      B     Am        Dm
 как вопль судной трубы.

Dm(V) C B Am Dm

(с) Эжен д'Альби
/// Подбор аккордов: Беловлас

Реквием последнему врагу

Доспехи вдрызг. Шлем сброшен. На смех курам
мой вид. И слава Богу - смерть вблизи.
На борозде войны под Азенкуром
стою, по наколенники в грязи.

Где пала голубая орифламма
в объятья сотни бешеных копыт,
и плачет к отступлению навзрыд
далекий рог. И щит, врезаясь в щит,
кричит, как иудей над пеплом Храма -

В оси еще живого колеса
голов, кирас, блестящих конских крупов
стою, светя средь гор железных трупов
свечой кровоточащего лица.

Виват тебе, неведомый мой брат,
что, налетев всей массой мне на грудь,
от крови пьяный, в плен решил не брать!
Виват огню твоих прекрасных рук.

Руби наотмашь, не дрожи, не целься.
Мой меч - обломок, жду и не бегу.
На лютне стали, мальчик из Уэлльса,
спой реквием последнему врагу.

Аррасских графов ветренный потомок,
я шел, пока хватало сил, бренча
железом. И за жизнь, как за обломок
холодного кастильского меча

держался. Но всему свои пределы -
искромсан щит, забился в корчах конь...
Ты слышишь, слышишь, Пресвятая Дева,
хранившая французов испокон:

когда последний из полка, устав
от боли, опрокинется на шелк
штандарта, сжав подрубленный сустав,
крестом себя по пашне распластав -

не осуди. Пока он мог - он шел.

Виват тебе, неведомый мой брат!
Виват огню твоих прекрасных рук!

Руби наотмашь, не дрожи, не целься.
Мой меч - обломок, жду и не бегу.
На лютне стали, мальчик из Уэлльса,
спой реквием последнему врагу.

(с) Эжен д'Альби

Рыцарь и корчмарка

"Mонашек босоногий!
Долог путь в край поганых.
Пал месяц двурогий
за планину Балкана.

Волы стонут в стойле,
тучи катят с Тырнова.
Остался б ты, что ли,
куда в ночь-то однова.

За гребнем-то жутко,
а я так разумею -
чем на саблю к сельджуку
или в клетку к ромею,
ты бы снял свои латы,
в эту ночь, друже мое,
не побрезгуй ты, златый,
моей теплой корчмою".

- Что корчма и солома
под черешневой кровлей
перед пеплом Содома
и Христовою кровью!

Моя зябкая крыша
пахнет ветром и бором,
его голос я слышу
близ Байе и Рошфора.

Плащаница тумана,
дымный полог Балкана,
желтый свод Израиля -
вот где кров для Бертрана,
вот где дом для Бертрана.
Глорья домини фили!

- Ах, добрый крестоносец,
лев смирения плоти!
И в Афинах, и в Кноссе
Иезус тоже в почете.

Да ни маковки с полдня
в рот не брал ты, я чаю,
путь же к Гробу Господню
и далек и отчаян!

Ты ж, как пьяница под стол
уже сполз, ноги сморща.
Без еды и апостол -
не апостол, а мощи.
Красно плещется в чане
сладкий сок Диониса.
Причастись, мой печальный,
пой и возвеселися!

- Тело больше сутаны,
а душа больше брюха!
Разве плащ мой с крестами -
не святых дел порука?

Пьяный солнечным ветром,
элем южного луга,
я вынослив, как ветка,
что срезают для лука.

Лист лесного каштана,
сонный дождь утром рано,
запах масла в кадиле -
вот вино для Бертрана,
вот еда для Бертрана.
Глорья домине фили!

- Мой рыцарь, неужели
твою душу печалит
моя снежная шея
с бархатными плечами?

Средь волос рыжей вьюги
стан мой - храм среди леса...
Не найдешь выше груди
и у жен василевса...

Верь же мне, мой кудрявый -
ни в митре, ни в короне
не имеешь ты права
стать добычей вороньей!

- Черта с два, синьорита!
Знаем толк в шутках этих -
так ведь я и до Крита
не доеду, мой светик.

Мне знаком этот фортель -
чай, в доспехах три года...
Сотни дам перепортил
в двух крестовых походах!

Ночью, значит, амуры,
а наутро-то нате -
или сдохли все мулы,
или дождь, Божья Матерь!!!

В шлеме варится каша,
Дюрандаль в бычей крови...

Месяц - фить! - и я - ваше.
Вечный страж при корове.

Нет! В ручного барана
превращать меня рано,
я не тот простофиля.
Меч - любовь у Бертрана,
меч - подруга Бертрана.
Глорья домине фили!

(с) Эжен д'Альби

Сэр Джон Бэксворд

s = slide
p = pull-off

      Am               G
Сэр Джон Бэксворд собирал в поход
 F      G             Am
Тысячу уэльских стрелков.
                       G
Сэр Джон Бэксворд был толстый, как кот,
   F        G          Am
А конь его был без подков.
      C                   G
Сэр Джон Бэксворд пил шотландский эль
     Dm             Am
И к вечеру очень устал.
     C      G         Dm         Am
Он упал под ель, как будто в постель,
   F      C         G
И там до Пасхи проспал!
   C     G      Dm             Am
Айлэ, айлэ, под ель, как в постель,
   F      C         G
И там до Пасхи проспал!

Припев:
               C      G    Dm      Am
        Так налей, налей ещё по одной,
             F    C         G
        С утра я вечно больной...

e-|-s7p5-3-5p3p0-

Kороль Эдуард четырнадцать дней
Ждёт Бэксвордов отряд.
Десять тысяч копий и столько ж коней
Hе пьют, не едят и не спят.
Kороль Эдуард восьмого гонца
Вешает на суку,
Но нет Бэксворда, и вид мертвеца
Hагоняет на войско тоску!
Айлэ, айлэ, и вид мертвеца
Hагоняет на войско тоску!

Припев

Kороль Эдуард утвердил приговор
И вышел, гневен с лица:
"Сэр Бэксворд - трус, изменник и вор,
И Тауэр ждёт подлеца!"
Сэр Джон Бэксворд спит на траве,
Шлем лежит у плеча.
И не ведает, что по его голове
Плачет топор палача!
Айлэ, айлэ, по его голове
Плачет топор палача!

Припев

Лорд-канцлер Kромвель войско ведёт
К Уэльсу, где спит Бэксворд.
Kоролевский приказ к уздечке пришит
У каждой из конских морд.
Войско идёт, кончается год,
В Лондоне войска всё нет.
А французский флот переплыл Ла-Манш
И занял цветущий Kент!
Айлэ, айлэ, переплыл Ла-Манш
И занял цветущий Кент!
    
Припев

Джон Бэксворд под елью сидит в кандалах,
Головой опираясь на ель.
А войско гуляет в уэльских полях
И пьёт бэксвордовский эль.
Лорд-канцлер Kромвель в парламент спешит
С мешком у луки седла.
А круглый предмет, что в мешок зашит, -          // вариант - "квадратный"
Голова Бэксворда, ля-ля!                         // Это Бэксвордова голова!
Айлэ, айлэ, в мешке лежит
Голова Бэксворда, ля-ля!

Припев

Kороль Эдуард в Париж привезён,
В железный ошейник одет.
А всё потому, что в войске его
Джона Бэксворда нет!
А всё потому, что забыл король
Призказки древней слова:
Покудова пьёт британский народ - Англия будет жива!
И покудова пьёт французский народ - Франция будет жива!
И покудова пьёт испанский народ - Испания будет жива!
...
/// далее идёт перечисление всех стран на память, сколько сил хватит :)
...
И покудова пьёт российский народ - Англия будет жива!
И покудова пьёт югославский народ - Америка будет жива!

Так налей, налей ещё по одной,
С утра я вечно больной!

// И ещё, ещё, ещё по одной,
// С утра я вечно больной!
// И ещё налей, ещё по одной,
// Чтоб стал я вечно больной!..

(с) Эжен д'Альби

Рок-опера о крестовом походе

Латный стук
по столу
пир в таверне "Божий паладин"
В стойле спит
граф Сен-Клу,
бьет горшки сир франков Болдуин.

Глорья деи, Нотр Дам!
Девять пинт во славу честных дам!
В стельку пьян,
бранный стан
мочится в библейский Иордан.

Сыплется на стол деньга -
герб Луи Капетинга,
шелк парижской лилии
да головья рыбии...

Санктус деи,
санктус фортис
серве михи!

При дверях пивного храма
плещет черная сутана -
это Жан, епископ Турский,
облегчившись, к мессе грядет.
- Не пора ли, братья франки,
сотворить обедню Божью?

Герцог Мо, вкусив барашка,
молвил: "Oi!" - и пал под стол.

Славный Жан, епископ турский,
дует в рог из рога тура:
- Подымайтесь, сучьи дети,
вопиет к нам кровь Христова!
Не окроплен Гроб Господень
сарацинскими мозгами.
Вот свершим святое дело -
пейте хоть лампадный ладан.

... В шлемы весом в ярмо
вдевши лбы, гарцуют средь долин
граф Сен-Клу,
герцог Мо,
сюзерен фламандцев Болдуин.

Желтый дом
вечных книг,
иудейский хор гранитных плит!
Помолись, Жан, о них -
полк из Арля как горшок разбит.

Сбереги
под огнем
знамя королевства, ой ля-ля!
Мы в него
завернем
наших лучших воинов тела...

Отпустите, стремена,
душу грешного меня!
Плачет осень в Мозеле.
А в левантском озере
кровью давится псаломщик:
Serve mihi!

...В полдень, скуку разогнавши
пинтой реймского сухого,
государь тевтонов Фридрих
шел на берег Иордана.
Вдруг поодаль, над Голгофой,
над Господней над гробницей
в мареве блеснуло злато
франкской лилии на стяге.

- Это что?! - взъярился Фридрих, -
Граф фон Штюрмер, поясните!

- Это Болдуин, сир франков,
с ратью празднует успех.

Фридрих в бешенстве мотает
рыжекудрой бородою:
- Не бывать тому, чтоб галлы
натянули нос тевтону!
Ну-ка, Гейдрих, ну-ка, Адольф,
вострубите сбор по стану,
изловить всю эту сволочь
и прилюдно отстегать.

Гейдрих, рыцарь Брандербургский,
дует в рог, что снял с сеньора,
графа Альбрехта фон Зелов,
муженька прелестной Гретхен.
Паж пристегивает к луке
щит с драконами и львами,
лобызая тайно перстень,
знак любви от фрау Гейдрих.

Царский лов,
медный рев,
рвется Гейдрих в дело,
пьян и лих.
Арьергард
сброшен в ров -
Бог узнает на небе своих!

Католический крест -
лишь иная ипостась меча.
Он летит под обрез
шлема
вдоль по линии плеча.

Патер ностер
пропет -
только конский топ
с псалмами в лад.

Смят небес
парапет -
это герцог Мо поехал в ад.

Шарики за ролики,
ты и я - католики,
не споют нам "Амен" - ах,
в наших каменных церквах.
Только боги
Тор и Один
слышат вопль
наших родин:
"Serve mihi!!!"

Чу! Ломая лязг сраженья,
громкий гонг взывает к ратям -
это Жан, епископ Турский,
в "Палладине" службу правит.
Присобачив кость барана
к дну пустой - но ВИННОЙ бочки,
храбрый Жан речет сурово,
что настал обедни час.

И обнявши, будто брата
за разбитые наплечья,
Фридрих славный Барбаросса
Балдуина тянет к чаше.

И, окинув мутным взором
подобревшего тевтона,
рыжий галл бросает в ножны
раскаленный Дюрандаль.

- Ах, и правда, брат мой Фридрих,
мы не зря ль погорячились?
Ты, как я - спаситель Гроба,
значит, гроб по нам не плачет.

А совместную победу
а совместную победу
а совместную победу
мы разделим на двоих!

... Только Мо и бедный Альбрехт
посреди парилки адской
резво пляшут алеманду
на гудящей сковородке.

А с последним выдохом
Балдуина с Фридрихом
ждут, как ждут волхвы звезды,
посреди сковороды
герцог Мо
и бедный Альбрехт.

Serve mihi!

(с) Эжен д'Альби

Ромул и Рем

Kривился Рим, вгрызаясь в небо сивое,
и в лоне гор буянил с пьяной силою,
среди отрогов ввинчиваясь дрелью.

Но матери ни брат мой не вкусил, ни я,
а наша мать была из рода Сильвия,
а Тибр - нашей первой колыбелью.

Скользи, колыска, прочь
осенней хлябью, мимо
небритых берегов
в колчанах камышей.
Мы - первые цари
бесжалостного Рима -
народом Рима изгнаны взашей.

Зима курилась терпким дымом тления.
Тогда не знал ни брат своих колен, ни я.
Мы - два репья на черепе у мира.

И наши души были, как тела, наги.
Лесная тварь поставила нас на ноги
и страшным молоком своим вскормила.

Где глухомань, как гроб,
где топь непроходима,
где падает, как хлеб,
зима с еловых лап,
взрастали мы, цари
бесжалостного Рима,
где жрал сытнее нас
последний пес и раб.

Еще ни брат мой с женщиной не лег, ни я,
а волчья злоба раздувала легкие,
и царский пурпур сон мутил ночами.

Царь - он всегда был царь, а Рим - лишь вещь его.
А кровь... что кровь? О ней и думать нечего.
Мы, брат мой, у великих дел в начале!

И, препоясав меч
на сгиб державной ляжки,
в год совершеннолетья,
местью дол багря,
мы с боем взяли Рим -
и в пояс вшили пряжки
из черепа нам в плен
попавшего царя.

Но страшен век, и темен путь великого.
Нас двое - Рим один. И как делить его?
Волчица, наша мать, вела незримо
мой нож к аорте Рема.
Да, мы волки, брат!
И я велел рабу твой красный труп
убрать.
И надо мной - венец владельца Рима.

Держава на крови
росла, как в тесте пицца.
Ты удивлен, что Рим -
империя зверей?
Но если первый царь
был царь-братоубийца,
он и в гробу пример
для нации своей.

(с) Эжен д'Альби

Легионный орел

C полей кесарийских, бурых
от крови и ржавой стали,
в галилейские скалы,
покинув штандарта кол

летел меднокрылой бурей,
в страну, где рабы восстали,
мщеньем взывая к Митре
слепой легионный орел.

Последний отпрыск волчицы,
последний имперский воин,
не подымавший с рожденья
бронзовой ковки крыла -

орел метался и плакал
над смертью усеянным полем,
а на губах у неба
стыл римский клич "Ала-ла!"

Повстанцы шли из пустыни,
втыкая в убитых взгляды,
невидимый бог смеялся
на гребнях их шишаков.

Колена Иуды и Дана,
мужи из-под стен Моссады
студили в закатном ветре
ярость усталых клинков.

Соленой от пота холстиной
они спеленали птицу
и взяли с собою в горы,
где камень, холод и мгла...

Скрипела, дрожа, повозка,
стучали черные спицы,
и в жертвенник алые струи
стекали из сердца козла.

На досках стола меж кувшином
вина и ломотью хлеба
лежал стреноженный хищник,
трофей, добыча и хлам.

Последний отпрыск волчицы,
лишенный свободы и неба,
он спал, и по сновиденьям
ступал, как суфи по углям.

Невидимый бог возносился
над каменной тушей Рима,
и Аппиева дорога
плыла в облаках, как сом.

Кресты, на богах распяты,
шептали странное имя,
и каждый крест улыбался
еврейским мертвым лицом.

(с) Эжен д'Альби

Иоанн Креститель

- Отче, что это было?
- Море, сынок.
- Где?
Дюны желтого ила
в подступившей воде

Слепок ступни шершавой
станет купелью для
мидий, медуз и шалой
россыпи рыб.

Я -

Иоанн Креститель прибрежной
галечной полосы.
Ветер, бичуй меня, режь -но
сперва хоть имя спроси.

Я Иоанн. Встречу
ветру иду по волне
Ракушки, как рты Предтечи
раскрыты и жаждут вовне

соленого вкуса Бога,
и я их крещу сплеча
вязью дымка голубого
текущего из "бычка".

Я ждал Того, кто больше
меня. Но он не пришел.
И дня безразмерный дольчик
тянулся... и сколь еще

мне ждать? Затянувшись уныло,
припал губами к воде:
- Отче, что это было?
- Время, сынок.
- Где?

Я ждал мессию Завета,
он здесь мне стрелку забил.
Где ветер, и волны, и это...
латинский термин забыл.

Где днем шебуршатся дети
строя дворцы из песка,
а ночью в рваные сети
проскальзывает рука

Полнолуния. Видел
чьи-то следы у камней -
но утром их ветер вытер
подползши, как пес, ко мне

спящему, и простодыро
вылизал мне лицо.

- Ветер, что это было?
- Ангел, сынок.
- И все?!

Днем здесь бывают люди.
Пальцами тычут в меня.
На солнцем расплавленном блюде
чертят свои имена.

Они говорят: "Мессии
не ходят к таким, как ты"
И жжет мои пятки босые
сознание их правоты.

Но я Иоанн Креститель,
любящий свою плоть.
Кому дан приказ грести, те
и в немощи правят плот -

К пропахшей мазутом лодке,
спящей дырявым дном
вверх. Где, хитрый, как Локи,
кабздох с белесым пятном

на холке - давится рыбой,
косясь на мои следы.
Где небо Третьего Рима
глядит в себя из воды,

глядит и надменно гладит
браду кучевых облаков...
Где я среди скудной клади
листаю томик стихов,

дымя коротким окурком
и щурясь на яркий свет -

Предтеча в замшевой куртке,
купленной с рук в Москве.

(с) Эжен д'Альби

Дорога на Юг

-------- 6 5 4 3 2 1
Dmaj7  = x x 0 2 2 2
Dm7(V) = x 5 7 5 6 5
Asus4  = x 0 2 2 3 0

Intro:
    Dmaj7 Asus4\A       // в проигрыше Эжен еще скользит пальцами со II лада на VII
    Dmaj7 Asus4\A       // Asus4 разрешается в А

A
У белых ангельских врат
F#m
целует солнце луну.
Dm7(V)
Зачем мне, любимая, врать?
G7(III)
Я видел эту страну.

С
Я падал в эту траву,
Em
высокую, до бедра,
Bm
где шьет небесам канву
F#7 A                   // иногда Эжен здесь играет A A7
веселый звон комара.

D F#7 Bm(VII) A(V)
Я вернулся, Господи, в руки Твои,
      G(III)
встречай!

Ну что тебе рассказать,
чем за любовь воздать,
оглядываясь назад
на цепь событий и дат?

Привкус трав на губах,
да боль под левым ребром,
да лай дворовых собак,
да деготь, подмешанный в ром.

Я вернулся, Господи, в руки Твои,
встречай!

А в той стране все не так.
Не так - хоть верь, хоть не верь.
Там воду в грубых горстях
приносит младенцу зверь.

С гулякой монах делит хлеб,
а ложе - жонглер и граф.
Там храм - рождественский хлев,
и каждый, кто любит, прав.

Я вернулся, Господи, в руки Твои,
встречай!

Я видел эту страну
Но летом ночь коротка.
Отмеряно время сну
до первого стражи пинка.

Телега, хлеб и вино,
и - путь под вечным дождем...
Любимая, подождем,
пока в небесах темно.

На стыке рассветных часов,
на встрече жаждущих рук,
на чашках тяжелых весов
лежит дорога на юг.

Я вернулся, Господи, в руки Твои.
Встречай!
    
(с) Эжен д'Альби
/// Подбор аккордов: Вячеслав Кустов (Пермь)