Долина высохшей реки

Уничтожение

Я знаю, что сей мир цветов, сомнений, блеска, звука,
Всей суеты, вещей, веков, свиданье и разлука,
Вся тошнота глубин, теней, заката и рожденья,
Несовершенство, боль, разврат, страданье, сущность тленья,

Безумство бурь, ветров, стихий, размах орлиных крыл,
Голодный зов открывших рты оскаленных могил,
Изгибы гор, холмы, листва, страстей людских движенье -
Всё на челе своем несет печать Уничтоженья.

(c) Melnar Tilromen

День Гнева

Секунды наливаются свинцом,
Нутро собой сковал свирепый страх,
Предпетое от века при дверях
И окончанье века пред лицом.

Мир в хаосе и люди сметены,
Светила меркнут, звёзды не горят,
Языки по земле метутся зря
Меж челюстей безжалостной войны.

Всё было и прошло – чего же для
Земля вопит и стонет от увечья?
Могильный холод охватил предплечья,
И времени затянута петля.

Ты видишь – чаша ярости полна
И руки к небу воздымает бездна,
Земля напополам разделена,
Стоять посередине – бесполезно.

Язвы открыты, кровавые волны шумят,
Ужасна часть несущих пораженье,
Час близок: жезл возмездия подъят,
Грядёт День Гнева, день уничтоженья!

(c) Melnar Tilromen

Долина высохшей реки

Тиха долина высохшей реки,
Никто её покоя не нарушит,
Погибший край огонь светила сушит,
И жаром дышат красные пески.

Морщиной старой русло без потока
Меж берегов зияет пустотой,
И воздух раскалённый и густой,
И зноем иссушённая осока.

Нет глаз, чтоб видеть это омертвенье,
Вся жизнь минула много лет назад;
Добыча смерти ране дивный сад,
Что ныне раболепствует истленью...

Но может ли, что в почве семена
В глуби лежат, потеряны и наги,
Ещё способны прорасти от влаги,
Так чтобы жизнь была возрождена?

Чтоб плод давала поросль лозы,
Земли растящей проявилась сила...
Пустыня в ожидании застыла
Несущей благодатный дождь грозы...

Поэт свой стих вещает одиноко,
А это место есть его душа,
Что в суете поверглась не спеша
Под ноги душетленного порока.

(c) Melnar Tilromen

Танец

Мы под сводом листвы,
В мягкой тени полночной и невыразимой прохлады;
Наши души черствы,
И сердца из плетей вожделенья не знают пощады;

Лес спокоен и тих,
Тьма застыла и ждёт меж ветвей и сосновых иголок;
Эту ночь на двоих
Мы разделим в сердцах как холодный бездушный осколок;

Скоро птицы уснут,
Мы возляжем на этот ковер мягких листьев с травою,
Еще пару минут –
И я буду как змей в неделимых объятьях с тобою.

Твой взгляд словно огонь –
Он горит исподлобья и рвётся как адское пламя;
Ты даешь мне ладонь,
И струящийся воздух как страсть и как цепь между нами;

Твои пальцы как сталь –
Холодны и скользят рядом с шеей по складкам одежды,
Ты свежа как хрусталь,
И дыхание ночи вовне – безразлично-безбрежно;

Эти волосы – плен,
Твои губы пленяют меня словно ловчие сети;
Словно вне перемен –
Мы во мраке стоим, как во древнем немеркнущем свете.

Облачения прочь –
Будем открыты друг другу, как до искаженья;
Мы одни в эту ночь –
Вдох, трепетанье, объятия, проникновенье...

Может быть и для нас
Еще есть малый шанс всё решить до восхода –
Прямо здесь и сейчас –
Наш последний вопрос о последней свободе;

Я всецело истёр
Прошлый день – продолженья не будет.
Мы раздуем костёр
Из обломков разломанных судеб.

Всем существом восприявши и слившись с ответом
Воздух и слух напояются сладостным стоном,
И твари, проснувшись, застанут с горячим рассветом
Чарующий танец бессмертия гидры с грифоном.

(c) Melnar Tilromen

На одре

Вся жизнь теперь прошла, я прожил её зря,
Я проклял благость, возлюбив проклятье;
Мой ад горит во мне, кривляется заря,
Огонь зовёт меня в свои объятья.

Мой разум словно печь, солома – плоть моя,
А память разъедает как гангрена;
Лежащий на одре, вознесший зло с тьмой, я
Всецело предаюсь всем безднам тлена.

Вся жизнь – один прыжок вслед искушения,
Я перестал быть верным, я отвержен;
Гниют в устах червей пути спасения
В могиле той, куда я буду ввержен;

И пусть в пустых глазах, в которых все грехи
Страстей цепями вили себе гнёзда,
Запечатлится всё бессмыслие стихий,
Которые Творец однажды создал.

Моя душа – обрывок боли, и в лучах
Ползущего на небосвод светила
Я чувствую лишь ужас, пепел, стон и страх
Того, что будет, есть, того, что было.

В моём последнем гимне нет надежды, лишь
Одна мольба возносится к Святому
И тем, кто внидет в радость, мир, покой и тишь,
Застряв в моём страданьи вечным комом;

Молю: в своём Раю забудьте обо мне,
Пусть память обо мне умрёт с позором
И не тревожит вас в предвечной тишине...
...И не живёт во мне ...Немым укором.

(c) Melnar Tilromen

Отчаянье

Закончен шумный праздник, и в итоге –
В объятиях кудрявой незнакомки,
На ложе мягком, словно на пороге,
В ручьях бегущих пальцев её тонких.

Давай за неимением иного
Усладами зальём кромешный мрак;
Пьяна, гибка как кошка, ты готова,
Я пьян, ты превосходна... Что не так?

Забыться и расслабиться мешает,
Так что не помогает и вино,
Смеётся, издевается, пытает,
Не отпускает ни на миг оно;

Внутри меня струится пряным ядом
И гложет душу чувство пустоты;
Я пью её с тобою сидя рядом,
Твоей вдыхая запах наготы.

В отчаянья безжалостной пустыне
Что будет дальше – рaвно всё равнo.
Бросая в бездну все свои святыни...
Мгновение... И мы теперь одно.

(c) Melnar Tilromen

Эпоха Восхождения

Всё изменилось в миг один,
В один из серых дней, когда
Я отвернулся от вершин
И устремился в никуда.

Всё то, что было мило вдруг
Закрыло ставни, отреклось;
Леса, луга, ручьи вокруг
Отныне источают злость;

Потоки, родники, река
Как раскалённой веной стали,
Рисуют знаки облака –
Возмездья, рока и печали;

Предгорья точат свой оскал,
Раскалены, недобродушны;
Я измождён, разбит, устал,
Дышу так часто – и мне душно.

Среди всего – я одинок,
Истёрт ветрами сожаленья,
Всё обличает мой порок
С момента моего паденья.

Ни капли оправданья нет моей вине –
Я оступился, я свернул с пути спасенья,
Я изменил Творцу... Но вот Он дарит мне
Немного времени – возможность возвращенья.

Я принимаю дар, взойду на правый путь,
Вода раскаянья – как новое рожденье;
И буду окрылён, вдохну свободу в грудь,
Причастен, приобщён и жив
В Эпохе Восхожденья.

(c) Melnar Tilromen

Сказочный сок

Очнись, приоткрой глаза,
Вечность пришла, умываться пора;
Чай готов, созрела лоза,
Ветер желает доброго утра.

Гости сидят у костра,
Видишь, ты жив, – искажение тает;
Больно было вчера,
Здесь же пирующих глас не смолкает;

Радость всего существа,
Край оживает от птичьего пенья,
Весело шепчет листва;
О, человек, ты на гребне творенья!

Новое небо с землёй,
Волнами стелятся спелые травы;
В мире со всем и с собой,
Всё прощено, мы наследники славы!

(c) Melnar Tilromen

Противостоянье Солнца и Луны

Знаки неба различая,
Кем я был – забыл,
Вопрошая, отвечая
Знамя двух светил;

Разливается сиянье
В шелест тишины,
Вижу противостоянье
Солнца и луны!

Будет свадьба, будет радость,
Будет славный пир,
Ликов вешних свет и сладость,
Покачнётся мир!

Есть на празднике нам место
Навсегда живых,
Чиста да светла невеста,
Радостен жених! 

(c) Melnar Tilromen

Жатва созрела

Мирное время – как дар, поднесённый двоим,
Вдруг замеревшим на миг в дуновеньи эфира;
Мы под седым небосводом, обнявшись, стоим
Вместе с тобой этой позднею осенью мира.

Сердце тоскует, глаза безраздельно устали
Видеть последние дни бытия мирозданья;
Я изнываю от этой бездонной печали
В этом разлитом повсюду веку увяданья,

Где всё измято, разорвано, искажено,
Где прослывает безумцем живущий любя
Правду и милость спасения, Хлеб и Вино...
В этом плену мой Святой даровал мне тебя.

За руки взявшись, пойдём на закате времён,
Милая, вместе с тобой надо всей суетою,
Мы под крылами Того, кто предвечно рождён,
Пламенем в сердце неся Его имя святое.

Пусть созревают колосья в сегодняшнем дне:
Горстию полною голод, болезни, разбой...
Мир покачнётся, истлеет, истает в огне –
Верные вечно пребудут хранимы судьбой.

Мы не готовы, а нашего времени мало –
Будем стоять без упрёка, родная моя;
Ад побеждён, уничтожено смертное жало,
В Благословенные, Боже, веди нас Края!

(c) Melnar Tilromen

Осень

Холмы объяты,
Одеты в золотой наряд
Лучей заката,
Древа по осени стоят

Как шкура лисья,
Короны вековых дубрав
Роняют листья
На ковёр из жухлых трав.

В последнем свете
Леса – неистовство огня,
Помин о лете –
Простёрто небо-простыня

Багряно-ало,
Земля купается в тепле,
Осталось мало –
Не устоять в грядущей мгле

Река течёт от края и до края,
Всю наносную мысль, дела, желанья
С собой уносит, мерно растворяя
В унылых водах несуществования.

(c) Melnar Tilromen

Ночь на холмах

Гребни холмов, запахи трав,
Шёпот реки, что течёт на закат от священной скалы,
Листья ольхи, сладость вина на губах,
День уступает владения ночи и новой луне;
Месяц как серп, звёзды горят всё ясней,
Осень у врат, но как много вокруг всё ж твердит о весне...
Мир и покой в этот час тишины
И упоения щедро разлитой во всём красотой…
Но без Тебя – в чём смысл жить?..
В чём смысл петь эти песни любви,
И в чём смысл любить?..
Благословенна Земля,
Обетованная нам,
Чаша Завета
Полна.

(c) Melnar Tilromen